Листригоны — Страница 7

Он перебирает нижний край,
отягощенный большими свинцовыми грузилами, а я быстро и враз с ним передаю
ему верхний край, оснащенный пробковыми поплавками.
Но чудесное, никогда не виданное зрелище вдруг очаровывает меня. Где-то
невдалеке, у левого борта, раздается храпенье дельфина, и я внезапно вижу,
как вокруг лодки и под лодкой со страшной быстротой проносится множество
извилистых серебристых струек, похожих на следы тающего фейерверка. Это
бежат сотни и тысячи испуганных рыб, спасающихся от преследования
прожорливого хищника. Тут я замечаю, что все море горит огнями. На гребнях
маленьких, чуть плещущих волн играют голубые драгоценные камни. В тех
местах, где весла трогают воду, загораются волшебным блеском глубокие
блестящие полосы. Я прикасаюсь к воде рукой, и когда вынимаю ее обратно,
то горсть светящихся брильянтов падает вниз, и на моих пальцах долго горят
нежные синеватые фосфорические огоньки. Сегодня - одна из тех волшебных
ночей, про которые рыбаки говорят:
- Море горит!..
Другой косяк рыбы со страшной быстротой проносится под лодкой, бороздя
воду короткими серебряными стрелками. И вот я слышу фырканье дельфина
совсем близко. Наконец вот и он! Он показывается с одной стороны лодки,
исчезает на секунду под килем и тотчас же проносится дальше. Он идет
глубоко под водой, но я с необыкновенной ясностью различаю весь его мощный
бег и все его могучее тело, осеребренное игрой инфузорий, обведенное,
точно контуром, миллиардом блесток, похожее на сияющий стеклянный бегущий
скелет.
Христо гребет совершенно беззвучно, и Яни всего-навсего только один раз
ударил свинцовыми грузилами о дерево. Мы перебрали уже всю сеть, и теперь
можно начинать.
Мы подходим к противоположному берегу. Яни прочно устанавливается на
носу, широко расставив ноги. Большой плоский камень, привязанный к
веревке, тихо скользит у него из рук, чуть слышно плещет об воду и
погружается на дно. Большой пробковый буек всплывает наверх, едва заметно
чернея на поверхности залива. Теперь совершенно беззвучно мы описываем
лодкой полукруг во всю длину нашей сети и опять причаливаем к берегу и
бросаем другой буек. Мы внутри замкнутого полукруга.
Если бы мы не занимались браконьерством, а работали на открытом,
свободном месте, то теперь мы начали бы _колодить_ или, вернее,
шантажировать, то есть мы заставили бы шумом и плеском весел всю
захваченную нашим полукругом рыбу кинуться в расставленные для нее сети,
где она должна застрянуть головами и жабрами в ячейках. Но наше дело
требует тайны, а поэтому мы только проезжаем от буйка до буйка, туда и
обратно, два раза, причем Христо беззвучно бурлит веслом воду, заставляя
ее вскипать прекрасными голубыми электрическими буграми. Потом мы
возвращаемся к первому буйку.