О потоки, кои зрели радости мои, Рощи и пещеры, холмы, все места сии! Вы-то видели тогда, как я веселился, Ныне, ах! того уж нет, я тех дней лишился...
.." - и та даже совершенно уверена, что вернется домой с доброю краюхой хлеба, достаточной величины, чтобы накормить двух-трех по..
Естественно-разговорное представление ОПРОМЕТЧИВЫЙ ТУРКА, ИЛИ; ПРИЯТНО ЛИ БЫТЬ ВНУКОМ? Действующие лица Миловидов...
Он знал, что приближается самый ненавистный для него номер программы. - Так желаете папиросочку? Попросите, может, вам господа пожертвуют? Просите же, просите, не бойтесь. Да проси же, собачий сын! Ну-у? Пиратка отрывисто и принужденно лаял, что должно было выражать его просьбу. "Господа" великодушно жертвовали папиросу. - Служи! - приказывал старик. Пиратка садился на зад, подняв передние ноги на воздух. Папироска втыкалась ему в зубы и зажигалась. Если же дым попадал собаке в нос и она, к великому удовольствию зрителей, чихала, старик предупредительно спрашивал: - Может быть, вам табачок не по вкусу? Вы к дюбеку больше привыкли? Ничего, покурите, покурите! Затем Пиратка ползал, скакал через стулья, приносил брошенные вещи, изображал лакея, ходил на задних лапах. Самый блестящий номер, носивший оттенок сатиры, выполнялся неизменно в конце представления и всегда вызывал шумный восторг публики. - Умри! - приказывал старик Пиратке. И Пиратка ложился на бок, бессильно протянув лапы и голову. - Ну вот, умник, Пиратушка, молодчина! - одобрял старик. - Ну довольно, вставай, пойдем. Вставай же, говорят тебе! Но Пират не двигался, тяжело дышал и моргал глазами. Старик начинал приходить в отчаяние. - Пиратушка, миленький, да будет притворяться! Ну, пошутил - и будет. Вставай! Вставай же, голубчик! Пират не шевелился. Тогда старик от мер кротости переходил к запугиванию. - Слышь, Пиратка, вставай! Солдат идет... Пират на это предостережение не обращал никакого внимания. - Вставай, Пиратка, - дворник идет! Пират продолжал лежать. Нищий пробовал после солдата и дворника пугать Пиратку и собачьей будкой, и пьяным купцом, и хозяином заведения, и многими другими лицами и учреждениями, имеющими власть. Но угрозы оказывались безуспешными. Пират был мертв. Тогда внезапно старика осеняла блестящая мысль. Он наклонялся к самому уху собаки и говорил испуганным шепотом: - Городовой идет! Это слово магически действовало на Пирата. Он вскакивал, как встрепанный, и начинал с громким лаем носиться по комнате. Посетители кабачка, так или иначе довольно часто сталкивавшиеся с полицией и имевшие с нею более или менее печальные недоразумения, видели в последнем номере Пираткина искусства ядовитый намек на некоторые темные стороны современной общественной жизни и самым шумным образом выражали свое одобрение. Пользуясь этой удобной минутой, старик всовывал в зубы Пиратке козырек своего рваного картуза, и Пиратка, держа высоко голову, обходил поочередно все столы. Зрители бросали в картуз медную мелочь, а старику подносили стакан водки. Впрочем, попадалась иногда и такая компания, которая, с удовольствием посмотрев на представление, не только прогоняла старика, но еще и угрожала дальнейшими враждебными действиями.
... Женщина в белом подтверждает эти сведения с улыбкой человека, которому известно все. Можно подумать, она знает мельчайшие подробности моей жизни. Я несколько раздраженно говорю ей об этом. - Я, возможно, знаю о вас больше, чем вы сами, - бросает она, выходя из комнаты.
По телефону я, как мог, успокоил всех, кто тревожился обо мне, друзей и близких. Я и не думал, что их так много. Большинство из них обращались ко мне, только когда им надо было что-нибудь бесплатно отксерить. Медсестра принесла мне ужин. Как они могут говорить о "больнице с человеческим лицом", если пичкают; едой, от которой отказалась Международная Амнистия? Позже вечером я позвонил, чтобы медсестра унесла переполненную мочой "утку", с которой я не знал, что делать. Как все прикованные к постели, я ненавижу эти, интимные отношения с женщиной, которую я едва знаю. Даже моя мать, пока была жива, не видела ничего подобного, и мой случайные парижские подружки никогда не слышали, даже как я чихаю. - Не смотрите телевизор слишком поздно, а то мне придется прийти его выключить. - Вы слишком серьезно играете свою роль" мадам... мадам... - Жанин. - Благодарю вас за все, что вы для меня сделали, мадам Жанин, но телевизор усыпит меня гораздо быстрее, чем ваши таблетки. К тому же у меня ощущение, что я выспался на десять лет вперед. Она поворчала немного, я улыбнулся в ответ. Внезапно я осознал, что она порхает вокруг меня с самого утра, без сна и отдыха. - Я сидела с вами всю предыдущую ночь, пока вы были в коме. У нас маленькая больница, господин Обье, одна моя коллега больна, другая в отпуске. Если бы прошлой ночью вы болтали поменьше... Я не успел спросить, что она имела в виду, как она уже исчезла за дверью, бросив на меня хитрый взгляд. Сколько себя помню, мне никто не говорил, что я разговариваю во сне, - ни в пансионе, ни в моей холостяцкой берлоге, куда я иногда приводил страдающих бессонницей красавиц. В течение этих ужасных часов у меня в голове, должно быть, хороводом кружились кошмары...
