Любовь является одной из главных тем в творчестве Куприна. Герои его произведений «освещенные» этим ярким чувством, полнее раскрываются. В повестях этого замечательного автора любовь, как правило, бескорыстная и самоотверженная. Прочитав большое количество его произведений можно понять, что у него она всегда трагична, и она заведомо обречена на страдания. В таком ключе звучит поэтическая и трагичная история молодой девушки в повести «Олеся». Мир Олеси – мир духовной гармонии, мир природы. Он чужд Ивану Тимофеевичу, представителю жестокого, большого города. Олеся привлекает его своей «необычностью», «в ней не было ничего похожего на местных девчат», свойственные ее образу естественность, простота и какая – то неуловимая внутренняя свобода притягивали к себе, как магнитом. Олеся, выросла среди леса. Она не умела читать и писать, но она обладала огромным духовным богатством и сильным характером. Иван Тимофеевич образован, но не решителен, а его доброта больше походит на малодушие. Эти два совершенно разных человека полюбили друг друга, но любовь эта не приносит счастья героям, исход ее трагичен. Иван Тимофеевич чувствует, что влюбился в Олесю, он хотел бы даже женится на ней, но его останавливает сомнение: «Я не смел даже воображать себе, какова будет Олеся, одетая в модное платье, разговаривающая в гостиной с женами моих сослуживцев, исторгнутая из очаровательной рамки старого леса, полного легенд и таинственных сил». Он осознает, что Олеся не сможет измениться, стать другой, да и он сам не хочет, чтобы она изменялась. Ведь стать другой – значит стать такой, какой и все остальные, а это невозможно. Поэтизируя жизнь, не ограниченную современными социальными и культурными рамками, Куприн стремился показать явные преимущества «естественного» человека, в котором он увидел духовные качества, утраченные в цивилизованном обществе. Смысл повести состоит в утверждении высокой нормы человека. Куприн ищет в реальной, будничной жизни людей, одержимых высоким чувством любви, способных подняться хотя бы в мечтах над прозой жизни. Как всегда он обращает свой взор к «маленькому» человеку. Так возникает повесть «Гранатовый браслет», в котором рассказывается об утонченной всеобъемлющей любви. Эта повесть о безнадежной и трогательной любви. Сам Куприн понимает любовь как чудо, как прекрасный дар. Смерть чиновника возродила к жизни женщину, которая в любовь не верила, а значит, любовь все-таки побеждает смерть. В целом рассказ посвящен внутреннему пробуждению Веры, ее постепенному осознанию подлинной роли любви. Под звуки музыки происходит перерождение души героини. От холодного созерцания к жаркому, трепетному чувствованию себя, человека вообще, мира – таков путь героини, соприкоснувшейся однажды с редкой гостьей земли – любовью. У Куприна любовь – это безнадежное платоническое чувство, к тому же трагическое. Причем в целомудрии купринских героев есть что-то надрывное, а в отношении к любимому человеку поражает то, что мужчина и женщина как бы поменялись своими ролями. Это свойственно энергичной, волевой «полесской колдунье» Олесе в отношениях с «добрым, но только слабым Иваном Тимофеевичем «и умной, расчетливой Шурочке – с «чистым и добрым Ромашовым» («Поединок»). Недооценка себя, неверие в свое право на обладание женщиной, судорожное желание замкнуться – эти черты дорисовывают купринского героя с хрупкой душой, попавшей в жестокий мир. Замкнутая в себе, такая любовь обладает творческой созидательной силой. «Случилось так, что меня не интересует в жизни ничего: ни политика, ни наука, ни философия, ни забота о будущем счастье людей», - пишет Желтков перед смертью предмету своего поколения, - «…для меня вся жизнь заключается только в вас». Желтков уходит из жизни без жалоб, без упреков, как молитву произнеся: «Да святится имя Твое». Произведения Куприна, несмотря на сложность ситуаций и часто драматический конец, наполнены оптимизмом и жизнелюбием. Закрываешь книгу, а в душе еще долго остается ощущение чего-то светлого.
Источник:http://www.litra.ru/
Тем временем:
... В десяти шагах сидели в траве два выскочившие из ржи зайца. Они сидели спокойно и с юмористическим любопытством глядели на меня. Как будто им было смешно, что и я надеюсь проникнуть в ту тайну, которую сами они и все кругом прекрасно знают. При моем движении зайцы переглянулись и, не спеша, несколькими большими, мягкими прыжками, бесшумно отбежали к кустам ракитника; там они снова сели и, шевеля ушами, продолжали поглядывать на меня. - О-го-го-го-го-ооо! - глухо донесся из-за ржи крик Лизара. Я откликнулся. Зайцы снялись и стали удаляться неуклюже-легкими прыжками. Меж кустов долго еще мелькали их рыжие горбатые спины и длинные уши. Я вышел на дорогу. Мы поехали дальше. Солнце село, из лощин потянуло влажным холодком. - Хорошо бы теперь чайку попить, - сказал я. - Ну что ж! Вот приедем в Якоревку, и попьешь чайку, - ответил Лизар. - Ты, значит, чайку попьешь, отдохнешь, я походом коней покормлю, а там с холодочком и поедем дальше. - А далеко до Якоревки? Лизар удивился. - До Якоревки-то? Да вон она! Над рожью серели соломенные крыши деревни. Лизар встрепенулся и сильнее задергал вожжами. Мы въехали в узкую, уже потемневшую улицу, заросшую ветлами. Избы, как вообще в этих краях, были очень высокие, с окнами венцов на пятнадцать - двадцать от земли. Лизар подъехал к избе. Около нее на суке ивы висели веревочные качели. На высоком крылечке никого не было, в окнах было темно. Лизар остановил лошадей, задумчиво поглядел на качели и крикнул: - Эй, кума Агафья! Нельзя ли на качелях позыбаться у тебя? Горазд качели хороши! На крыльцо вышла баба, прямая и худая, с сухим, строгим лицом. - Кого говоришь? - спросила она. - Самоварчик барину надобен, проезжающему... Будь здорова! Баба внимательно оглядела меня с ног до головы. - Здравствуйте... Сейчас сами отпили, можно наставить, - медленно ответила она. - Дунька! - позвала она так, как будто Дунька стояла рядом с нею. - Подложи шишек в самовар!.. Сейчас готов будет тебе. Из сеней выглянула девушка с широким лицом и бойкими глазами под черными бровями...
